Виктор Ластиг - продавец Эйфелевой башни

История эта произошла в Париже 80 лет тому назад.
Виктор Ластиг был странствующим игроком и мошенником. В преступном мире он был известен под кличкой Граф. История, о которой мы расскажем, сделала его одним из самых знаменитых мошенников XX века.
Однажды он сидел в кафе, пил кофе и листал газету. Ровным счетом ничего интересного: скучная политика, дешевые скандалы, Эйфелева башня требует ремонта... Стоп! Специалисты не исключают, что отремонтировать не удастся и придется сносить!... Идея, пришедшая ему в голову, была столь дерзкой, что он даже нарушил свое неизменное правило не пить по утрам и заказал рюмку водки.
Решено! Он сделает это!

ОХОТНИК

Ластиг родился в 1890 году в чешском городе Хостине. К моменту окончания средней школы он уже свободно говорил на пяти языках - чешском, английском, французском, немецком и итальянском. Продолжи он обучение, далеко бы пошел, даровитый был мальчик. Но учеба его не интересовала. И больше всего привлекали две вещи - игра и деньги. Причем, игра - сильнее, чем деньги. А еще, как выяснилось чуть позже, человеческие слабости и страсти. Игре на них Ластиг посвятил всю свою бурную и эффектную жизнь.
Сразу по окончании школы он ушел из дома и отправился путешествовать по Европе.
После нескольких арестов за мелкие проделки и бесчисленной смены мест обитания Виктор Ластиг обосновался, конечно же, в Париже - культурном, а главное, игорном центре Европы того времени.  Как раз в середине 20-х в Париже разворачивается знаменитый игорный Греческий синдикат, который вскоре превратится в крупнейшую игорную империю мира. Здесь в те годы постоянно играют русские эмигранты Владислав Ходасевич и Георгий Адамович. Играют часто по-крупному.
В Париже Ластиг в совершенстве овладел покером и бриджем, превратившись в профессионального игрока. Он так поднаторел в этих играх, что они вполне обеспечивали ему безбедное существование.
Респектабельный, с сияющей улыбкой, в костюмах от лучших портных мировой столицы моды, Ластиг заводил знакомства с будущими жертвами в фешенебельных ресторанах, на бегах, в театрах, на выставках, концертах.
Он становится постоянным пассажиром трансатлантических пароходных рейсов. Разъезжая из Европы в Америку и обратно в каюте «люкс», Ластиг «развлекает» игрой туповатых и азартных американцев, снобствующих аристократов и новых европейцев, разбогатевших после Первой Мировой войны на строительных подрядах и биржевых сделках.
Надуть, обвести вокруг пальца последних - для Ластига было высшим наслаждением. Новые богачи - люди хитрые, изощренные, сильные и агрессивные - таких на мякине не провести. Но слабости есть у всех. Главная слабость этих людей - страсть к наживе и риску. Но по части этих талантов равных Ластигу не было.
Любая игра, любое мошенничество были для Ластига не только и не столько коммерческим предприятием, сколько работой режиссера и актера одновременно. Надувательство привлекало его не только тем, что приносило неплохие доходы; оно давало ни с чем не сравнимое чувство превосходства над жертвой. Кому нравится охота, тот знает, о чем мы говорим.

БЛЕФ

Ластигу, прочитавшему в газете заметку про нуждающуюся в ремонте национальную гордость Франции, пришла в голову одна из самых гениальных афер столетия. Выбежав дождливым мартовским утром 1922 года из кафе, он уже знал, что нужно делать. Это было озарение.
Он продаст Эйфелеву башню!
Ему было 32 года. Башне - на год больше. Они так подходили друг другу. О мотивах этой шокирующей современников затеи можно только догадываться. Может быть, Виктор Ластиг проигрался. Или влюбился. И то, и другое требовало не просто денег, но больших денег. И всей суммы сразу. А может быть, это была лишь очередная партия в бесконечной гонке за риском и удачей прирожденного авантюриста и профессионального игрока.
Подделав документы высокопоставленного правительственного чиновника, он послал приглашения на правительственных бланках ряду крупнейших сталелитейных магнатов Европы. Предложив им принять участие в обсуждении трудной судьбы Эйфелевой башни. Гостиница - место их встречи - была самой дорогой в Париже, печати казались подлинными, бумага - гербовой, а вложенные в конверты вырезки со статьей из газеты - настоящими. Текст, сопровождавший послание, содержал недвусмысленные намеки на особую конфиденциальность встречи. Все это делало приглашение убедительным.
Потенциальные покупатели явились. Ластиг был само обаяние. Как можно было устоять? Никто и не устоял.
Во время презентации, которая проходила в жанре тайной вечери, Ластиг, посетовав на утечку информации, показал приглашенным сфабрикованное правительственное постановление о сносе Эйфелевой башни: мол, нет денег на ремонт. Разумеется, единственное, чего опасалось правительство, - так это нежелательного общественного резонанса. Как же! Национальный символ Франции! Выдающееся техническое сооружение XIX века!
Дельцы затаили дыхание: общий вес башни - около 9 тысяч тонн, вес одних металлических конструкций - 7,3 тысячи тонн. Причем, стартовая цена, предлагаемая правительством, была даже ниже стоимости металлолома. О таком подарке судьбы можно было только мечтать. Ластиг предложил контракт на конкурсной основе и объявил тендер. Еще раз акцентировав внимание на том обстоятельстве, что действовать нужно в обстановке строжайшей секретности.
Никто не имел права нарушить обет молчания до начала демонтажа, который должен был случиться внезапно, в день, назначенный правительством после подведения итогов тендера, - дабы поставить прессу перед свершившимся фактом.
Во время беседы с коммерсантами Ластиг сделал еще один чрезвычайно сильный психологический ход. Он намекнул на бедность «скромного государственно го служащего», а затем, уже в процессе сбора заявок, изображая невинность, получал взятки от самых «расторопных» претендентов. Взятки, разумеется, он брал так же, как обычный госчиновник. Чем лишний раз убедил магнатов в реальности предложения и развеял последние сомнения в серьезности мероприятия.
Потомив «конкурсантов» ожиданием решения, Ластиг выбрал самое выгодное по цене предложение и выдал победителю тендера фальшивую лицензию на демонтаж башни, взяв с него чек на $50 тысяч. По тем временам значительные деньги (исходя из нынешних цен на металлолом, эта сумма сейчас была бы, как минимум, в тридцать раз больше). Они пожали друг другу руки.
В указанный в лицензии день представитель победителя тендера во главе бригады монтажников появился у подножия Эйфелевой башни. Администрация и охрана башни были весьма удивлены: никаких распоряжений от вышестоящих инстанций не поступало. Но предъявленные документы, действительно, выглядели правдоподобно.
  Связались с правительством и выяснили, что ничего подобного не планировалось… Скандал после короткого разбирательства замяли. В огласке не был заинтересован никто, не исключая и потерпевших.

ВА-БАНК

Чек на $50 000 Ластиг обналичил в Вене - задолго до начала «демонтажа» башни. Спустя некоторое время он переехал в США, где в конце 20-х годов провернул несколько хитроумных афер в Нью-Йорке и Чикаго. История сохранила один из его американских сюжетов, граничащий с безрассудством, но, как и все его предыдущие аферы, основанный на тонком знании психологии клиента. На сей раз его клиентом был Аль Капоне.
То было время сухого закона и золотого века бутлеггеров. Аль Капоне был среди них самым удачливым, самым кровавым и самым беспощадным. С национальным американским героем Ластиг встретился в Чикаго и предложил ему долю в своем деле. От Капоне требовалось $50 тысяч, которые Ластиг за 2 месяца обещал удвоить. Известный своей мнительностью и осторожностью гангстер, тем не менее отсчитал пятьдесят тысячедолларовых банкнот и, отдавая их Ластигу, сказал угрожающе: «Ну, Граф, смотри, удвой сумму».
Ластиг кивнул.
Ровно через 60 дней он вернулся в Чикаго. «Примите мои искренние извинения, мистер Капоне. Мой план провалился. Я остался в дураках». Он вынул из кармана $50 тысяч и вернул их Капоне со словами: «Вот, сэр, ваши деньги, все до копейки. Я весьма сожалею».
- Боже, да ты честен! - воскликнул Капоне. Отсчитал $5 тысяч и протянул Ластигу. - Если ты на мели, вот, возьми пятерку».
Ластиг поблагодарил, не сморгнув взял деньги и удалился (за два месяца он выгодно прокрутил полученные от Капоне 50 тысяч).
Трудно сказать, чего было больше в истории с Капоне: жажды наживы, желания проверить свой артистический дар или любви к смертельному риску. Большой Аль мог бы и не простить таких проделок по отношению к себе…

ЗОЛОТОЙ ДУБЛЬ

В середине тридцатых годов Виктор Ластиг вернулся в Париж, и вновь продал Эйфелеву башню. На этот раз - за 75 тысяч долларов. Ничего не поделаешь - инфляция. В предвоенной Европе был высокий спрос на металл...

РИВЕР

И вновь афера сошла ему с рук. Ластиг спокойно вернулся в США. Там в возрасте сорока пяти лет он был арестован и приговорен к 20 годам тюрьмы. На волю Виктор Ластиг уже не вышел. В 1947 году он умер в тюрьме от воспаления легких и был похоронен в общей могиле.

Авторы текста:
Дмитрий Лесной,
Владислав Дорофеев